| Хильда |
Отправлено: 09 Ноября, 2007 - 12:01:55 
|
мятежная валькирия
Покинул форум
Сообщений всего: 270
Дата рег-ции: Окт. 2005
Откуда: Stalingrad
Репутация: 0
Карма 8
|
Cardinal пишет:Саш, куда же ты пропала? Мы скучаем.
Честно говоря, то интернета небыло, то зайти долго не могла... да и вообще...
Сейчас посмотрю, что я там пропустила)))
(Добавление)
Год спустя... [16 Mar 2007|12:09pm]
2006-03-15 08:13:00
После горячей ванной, горячего кофе и горячего секса, откинулась в прохладу утра и простыней, поймала мгновения космоса пугливыми ресницами и замерла не таясь перед собой - жизнь прекрасна! И в сердце еще совсем не весна, но уже лето, уже цветут каштаны, медовым ароматом лаская кожу, когда я целую себя жеманно жмурясь, от плеча до кончиков пальцев или озорным мальчишкой, в коленку. И душа моя перелетной птицей перезимовав на чужом плече, возвращается в согретое поцелуями тело, принеся с собой ценный дар - ощущение самодостаточности.
Любовь окружает меня океаном и уже не разберешь где волна, а где небо. И хочется обнять весь мир, уткнуться смехом в плечо сразившей меня стихии, но я расправляю красно-белый парус и поднимаю щит, еще не зная какой стороной повернуть его к тому, кто уже на линии горизонта.
И снова весна, снова костры и ночной лай собак, а я самая счастливая женщина на свете. И хотя горло мое обмотано шарфом, а в руках чашка сладко-горького чая, согревающего своей терпкостью руки и сердце, выжигающего из сонного тела весеннюю ангину, я уже чувствую время сердечных омутов и жарких желаний. Время ночных сквозняков, которые не пугают холодом, но бередят мятежную душу жаждой полета, побега, прыжка и сумасшедших свершений.
"Я чувствую, что сегодня глубокой ночью настанет весна. На месте старых крыльев у меня вырастут новые, и я впервые удивлюсь им..." (с) "Небо над Берлином"
(Добавление)
Dixi [29 Mar 2007|04:00pm]
Тупая обессиливающая ярость невидимая внешне, лишь молнии глаз и складка между бровей могут выдать меня моему отражению. Я отворачиваюсь от зеркала и кричу хрипло, сжав зубы, выходит лишь грудной рык на выдохе. Несколько секунд и все. Остается только сухость во рту, легкая дрожь и сбитое дыхание. Теперь в душ, смыть боль в затылке оставленную проглоченной отравой – ненавистью, слепой и разрушающей, как степной пожар. Стихийное бедствие, под тотальным самоконтролем. Не время для горячего сердца, время охладить голову.
(Добавление)
Пиано... [30 Mar 2007|01:39am]
Оцепенение. Тело в пружине. В висках табун мустангов несущихся к обрыву и красная пелена перед глазами. Страх понимания, что вот она – очередная точка невозвращения, непрощения, усталого разочарования. Это не злость, не обида, это тысячи фейерверков взрывающих тело изнутри непреодолимостью происходящего. Это настолько неестественно жутко, что невозможно пошевелится. Лишь голос мой чужой и так страшно спокойный говорит мне о том, что я еще существую. И кто-то уже чуждый, обращаясь ко мне:
- Ты так трезво мыслишь сейчас.
- Да. Именно так.
А фейерверки продолжают взрываться и руки повисли, как плети.
- Ты так спокойна.
- Да.
- Жаль. Я думал ты другая...
А я ведь и правда спокойна. Сознание парит над обездвиженным телом, разрываемым живой болью, которая так далеко от меня, что мне уже не мерещатся проемы окон, ведь есть грань за которой...
И даже жалкие часы сна, остатком короткой южной ночи уже потеряли смысл, глаза горят и атрофия чувств бессонностью кладет между пальцев сигарету и...... форте! Форте! Но нет, не клавиши, а лишь клавиатура, промокашкой так и не упавших слез.
Кто.Это?
(Добавление)
***
Страх.
На протяжении двадцати лет мне снился один и тот же сон: Я убегаю, запутывая следы, между кварталов частного сектора. Перемахиваю через заборы, иду знакомыми тропами. Ухожу от погони.
И вот случилось в яви. Именно там, шаг в шаг вспоминая ужас побега, я бежала по знакомым улицам, узнавая каждый шаг моего полузабытого детства. Те же заборы, разорванные колени/локти, упала, ударилась больно, затаилась в тени... Но ужас гнал по пятам и я как зверь бежала, бежала, бежала... И вот поняла, что не могу больше убегать. Остановилась. Очень глубоко вдохнула. Обернулась.
Сердце дернулось и глухо ударило. За моей спиной нависала страшная длинная тень - моя собственная тень.
Одиночество.
Мне было дурно одной, наедине с этими розами, гвоздиками, калами, которые нагромоздили на меня, ломая хрупкие, тонкие принесенные мною... Распорядитель смерти рассказывал, что-то по бумаге, совсем неправильное. Стало невыносимо, я почувствовала, что сейчас упаду, повела взглядом по лицам, но увидела такое глубокое и одиночно-личностное горе, что поняла, что, ища поддержки, я могу лишь повесить свою боль на чьи-то и без того слишком тяжелые плечи. Поймав почти ушедшее сознание, схватилась за могильную ограду - точка опоры.
Любовь.
Шли пешком долго, в надежде получить ну хоть, что-то. Не вышло, как всегда. Как всегда голодные, усталые усмехнулись новому дню - и здесь по нулям. Сидели, курили, смеялись над собой.
- Помнишь, я говорил тебе, что если будешь со мной, придется начинать все с нуля и без ничего.
-Да. А ты пожалел?
-Я нет, а ты?
-И я нет.
(Добавление)
Примирение? [26 Jun 2007|10:47pm]
Под ковылем и шалфеем, под чабрецом и зверобоем, под полынью и ранящим босые ноги, колючим песком, лежат девять детей убитых сифилисом тысячи лет назад. Лежат жестокие женщины, покой которых охраняют убиенные воины, сидя в седлах своих необыкновенно выносливых коней. Там под пологом веков и песка, остатки древних тризн по усопшим, но не ушедшим вижу я. Дотронься, почувствуй! И ты поймешь одну из граней мироздания.
Я иду по этой земле, целую курганы, слушаю ветер и знаю всё. Я сама – ветер и грудь моя беззащитна и родна земле, на которой стук моего сердца бередит старые степные раны. Но я уже не тревожу их, просто слушаю, как поднимается в груди то древнее, темное, сильное...
Женщине не уйти от язычества, оно рвется кровью, любовью отдается, окружает спокойствием и пониманием – Бог един.
(Добавление)
Накануне... [27 Jun 2007|07:29pm]
Не в сердце - в горле комом я чувствую эту тяжелую, душную тоску - последние дни июня. Время потери себя, что бы может быть, когда-нибудь обрести вновь. Вечность - угасающее мое время, слезами-каплями сквозь песочные часы сгорающей степным пожаром жизни.
Укрой крылом меня, любовь моя, поцелуй в ресницы, они похожи на паутинки под дождем сейчас, когда я беззащитна. Утешь меня, убаюкай, я сегодня маленькая совсем. Спрячь меня от грядущего, сверни клубком, укрой собой, что бы я жила, под одеялом, или лучше просто зажмурившись и прижавшись сильно-сильно к твоей груди. Скажи, что никто не умрет никогда. Я поверю, поверь мне.
Что же делать с этим одиночеством? Ты слышишь его?
(Добавление)
(Добавление)
Слишком пушистая кошка. [10 Jul 2007|06:13pm]
Когда становилось совсем невмоготу и раздражительность мокрой кошки выходила за пределы видимого спокойствия, снося на своем пути мебель и дурацкие хрустальные вазы, ей становилось невыносимо противно от самой себя, до ненависти к окружающему бардаку и собственному отражению. Тогда она принимала свою трусливую, омерзительную слабость, брала в руки лобзик и выходила на балкон. Там она с клокочущей в горле ненавистью и грудным хохотом старательно перепиливала прутья решетки – перманентного сопровождения ее жизни. Затем спускалась держась руками за остовы прутьев и зажмурившись прыгала вниз, отбивая ступни прыжком и убивая очередную себя.
Потом, недолгое время спустя, выкурив дюжину сигарет и решив жить теперь совершенно по-новому и иначе, она возвращалась, стыдливо царапаясь в дверь, прося прощения, заглядывая в глаза и обещая себя новую и целиком, до кончиков коготков иную. Но шерсть снова и снова сваливалась колтунами в ненавистные комки, и кошку снова и снова приходилось купать. Когда прутья закончились и балконная решетка оказалось слишком опасно разворочена для нежного тела, кошка оглянулась и бросив на последок: "Я знаю нельзя убежать от себя, но можно себя найти. Там, впереди" вышла через дверь. Через минуту ее сбила машина.
Морали нет.
(Добавление)
Верба. [21 Jul 2007|01:56am]
Любили друг друга яростно, ласково. Дни проводили – сплетались корзинкой
вербовой – руки, ноги, мысли, волосы ветром встревоженные всклокочено жались. Друг к другу. Смотрели, играли-пугали взглядами. Деля на двоих одиночество. Грустили. Пили. Читали. Уходили не возвращаясь, потом шалили, кутили, смеялись, скитались и….. возвращались не уходя "навсегда" никогда. Ни разу. "Ни разу – это всегда наверняка до разу" все говорили им.
А они не слушали и продолжали сплетаться, драться одни против всех и любить тоже всех, поить, снова пить, бередить, стрелять. В воздух ракетами. Он краповые береты, а она чепчики - вверх бросали. И снова сплетались, были корзинкой вербовой. Так дни проводили наискосок, торопясь и в висок наотмашь ссорой и сором из избы вон. Но не тронь! Он-Она существо без имени, без племени, самоотреченное и заново рожденное, друг другом нареченное и в жертву самим себе…
И… да. Им говорили: "Не спите порозонь – это к беде, или к разлуке по утру."
Зачем эти муки? Они смеялись, любили и засыпали усталые, кутаясь в одеяло помятое, у каждого свое, все еще влажное. Пальцами ног, как корнями цеплялись, касались. И волосами - прутьями верб снова сплетались. Ветками - ветлами, ивами на подушке. Смотрели в звезды. Каждый в свои созвездия, скопления, млечные пути, мечты, вселенные, сновидения. И так засыпали, деля постель чуждо-порознь.
Что бы проснуться и встретиться вновь. По утру росами.
(Добавление)
Дактилоскопия красным. [28 Aug 2007|11:59pm]
Я курю тихонечко на балконе, в неприкрытой смуглой своей наготе похожая на вороненка, которого никто никогда не увидит, покуда он не расправит свои еще не сильные крылья перед полетом. Луна светит наискось, скрываясь-прячась за ветками и балконной решеткой. И вспоминается мне рисунок, который ранше висел в кабинете моего психотерапевта: огромная полная луна в чистом акварельном небе почти скрыта за черными ветвями дерева и подпись: «Границы существуют лишь в нашем сознании».
А у меня так много сумбурных мыслей и иных картин перед глазами: вот юная с лунной кожей, вывешивает льняную простынь с девственной кровью, а вот она же, только с грубой складкой меж бровей и дымным взглядом в никуда, пьет отвар эдельвейса, глотает слезы и не поймет, что горше. Сколько лет прошло? И вот рубеж, а дальше новая жизнь и долгожданное пугливое счастье, или черная вдовья печаль, по себе, по нему, по злой молодости. И не узнать уже - прощения просить, прощать ли?
А на самом деле, хочется, что есть мочи закричать:
- Они положили сырой порох, Карл! Они хотят помешать тебе!
Вот только, кому закричать?
(Добавление)
А так... [01 Sep 2007|11:54pm]
"Если друг оказался вдруг, и не друг и не враг, а так..."
Это не слезы. Это медвежья кровь.
Порвали кобели, да суки.
(Добавление)
Как просто и страшно любить. [19 Sep 2007|11:41pm]
Смеяться – значит жива. Глаза раскрыла и замерла. Хотела в детстве сестру близняшку – так.. свое «я» в которое можно смотреться, кривляться, или целоваться, пока не видит никто. Без «мама не велит» инкогнито. Творить странности понятные лишь для зеркального отражения и … ласки, ну, конечно оральные, без предисловий и отторжения. А, как же без них, когда сама себе изгибаюсь, ласкаюсь, в глаза смотрю, змеей то кольцами жмусь, то извиваюсь, горю…
Я для себя не умру. Не постарею, вечным буду своим отражением, портретом Дориана Грея, «Веселым Роджером» на флаге твоем рею. Я вечно буду молодой, хмельной и целовать саму себя в запястья и вышивать на пяльцах гербы твои – шрамами, знаками по моей коже. Идти среди слепых прохожих, которые не знают еще, что «Веселый Роджер» уже над ними в небе - это я рею, флагом над отражением своим и твоим флотом.
(Добавление)
Греюсь. [20 Sep 2007|12:05am]
Когда минус на минус дает взаимность, становится странно и страшно – как это так, любить?
Хочется сжаться в комок, или убежать, но ты ловишь меня на лету, в прыжке и вот уже я выгибаюсь у тебя в руке, когда меня за шкирку, как кошку: «Ай-йя! Куда понеслась?!».
Тогда я прижимаю уши и тихо-тихо, боком-боком, а ты смеешься, ногой топаешь: «брррысь под лавку!» и я вжимаюсь в пол и из дома вон бегом, пока не поймали. Но ты знаешь мои повадки и заботишься обо мне так трогательно, гипертрофированно. На руки берешь и заласкиваешь, гладишь, ругаешь-ругаешь, что из дома одна выхожу, или промокла-замерзла, или так и не пообедала, а куда-то по своим важнейшим делам убежала…. А делаю вид, что – мол, не надо меня так тискать, я совсем-совсем самостоятельная, и давно сама все решаю, и уже даже большая почти. Дадада!
Вот только по осени, что-то лапы в лужах мочить холодно, брезгливо, мокро… я лучше тут у батареи…. у тебя на коленях немного поклубочусь, или буду смотреть, как ты работаешь, сама глазами все медленнее хлопая и в такт раскачиваясь. А ты мне пой, пой, я засыпаю….
(Добавление)
Геральдика. [20 Sep 2007|12:47pm]
Ты мое самое сокровенное, сокровище мое, кровный брат и кровник – до конца веков наказание мое за тебя. «Кровавым орлом» меня изнутри наружу вынул, браным полотном всю душу выстелил, брызгами рябины по снегу мои следы выложил, ведь если я белка, то ты всегда горностай, зверь снежный голубых кровей из золотой чаши вскормленный, мне на беду, или на мантию.
(Добавление)
Побратим. [20 Sep 2007|01:39pm]
Чай с чабрецом, вино из ежевики, сухие травы под потолком, льняная ткань покоит нежность прозрачной кожи, а шерсть тепло и заботу рук умелицы. В тебе моя степь, ты мой кочевник, завоеватель, хранитель тайн седой земли. На дорогах веков, у меня под ногами пули свинцовые собираешь, а я их теряю, вновь разрывая связь времени. Оно между нами, ты слышишь, как оно бьется, отдаваясь в нашей груди?
Во мне твоя Польша, твоя Ирландия, наполеоновские войны кавалериями, залпами пушек сквозь сердце проносятся и остаются во мне навсегда, привкусом пороха в поцелуях, холодной зеленью твоих глаз.
И все уже совсем не важно и все известно наперед, ведь в моих вспоротых венах играет, твоя голубая кровь, в твоих, мною залатанных - горькой полыни сок.
(Добавление)
Переменные жизни. [28 Sep 2007|12:54pm]
Математика моей работы. Химия твоей. Математика «семейного» бюджета. Химия твоих желаний. Но как же без гениальных идей? Ты даришь мне книги. Себе даришь шлюх. И все вроде бы счастливы, вот только. Ты зачем-то читаешь мои книги. Я снова трахаю твоих шлюх. Книги ты кладешь всегда правильно и всегда разворотом вверх. Шлюхам я крашу губы своей помадой и навожу «марафет». Ты изобретаешь книжную полку. Они целуют меня на прощание. Думают, что я им уже подруга, а я думаю. что такая же блядь. Ты читаешь чертовы книги. Я рожаю детей в подворотнях. С днем рождения, любимый.
… а на кухне забытые книги, фрукты «на шпажках», фужеры разбитые и какой-то, так жалко домашний, не допитый в стакане чай.
(Добавление)
Слезы росами в бликах солнца... [22 Oct 2007|01:05pm]
Нежная моя, долгими поцелуями не отпускает меня моя чуткая осень. Заливные луга, камышовые озера, прогулки по лесу - я жду наших воскрешающих воскресений - такого простого утреннего счастья на двоих - не расставаться, сплетаться пальцами. Прижиматься, вжимаясь, вживаясь. Непрекращаться толчками понедельников. Не закусывать удила-будильники, не бить утренние чашки. Веселое, доброе счастье - быть. Высматривать осень - в южной зелени теплые рыжие пятна, ржавчину каштанов и светлую грусть понежневших берез.
Гроздья рябины, как белки в деревьях прячутся, синицы желтыми листьями кружатся, зиму зазывают, а я знаю - не нагулялись мы еще по парками, по лавочкам "с ногами" не насиделись, в лисьих листьях не накупались вдоволь, так что бы на всю зиму тепла в душу набрать, да в ведьминой комнате грибов, трав до весны насушить.
Э-ге-гей, красивая! Дай я тебя обниму, рассмеюсь-зацелую! В звонком платье, зеленоокая моя осень... А ты мне по щекам ветром - недотрога.
(Добавление)
Октябрь, до свидания! [30 Oct 2007|11:12am]
Нет, это не осень, это черт знает, что такое! Я не могу ходить по улицам не шепча про себя каждую минуту: "Господи, какая красота! Какое счастье!". Эта полупрозрачная нежность желтых листьев, расчерканых черными изломами тонких ветвей. Эта непристойная рыжесть, всклокоченность и рваность безветренного октября. Пересмешка солнечных дней, утренняя яркость и кленовые закаты, все это до того кружит голову, когда я иду по мосту над Царицей, что от этого оглушительного счастья, по честному хочется оттолкнуться от холодных перил и куда-то туда - в сторону Волги, или вниз, чтоб в осколки, а лучше в небо - то самое, из детства, где воздушные шарики и белые голуби - мирное небо над головой.(Отредактировано автором: 18 Октября, 2008 - 12:28:22)
-----
И вечер поцелует тех, кто ночью полезет в петлю. |
| |
|
| Хильда |
Отправлено: 14 Ноября, 2007 - 14:42:17
|
мятежная валькирия
Покинул форум
Сообщений всего: 270
Дата рег-ции: Окт. 2005
Откуда: Stalingrad
Репутация: 0
Карма 8
|
Вечер года. [14 Nov 2007|01:34pm]
Мне все мечталась раньше - еще бы одну весну с тобой встретить, а вот уже к концу подходит не первая наша осень...
Помнишь, какой безлунной была ночь на октябрь? Ты был одет в какой-то сундуковый тулуп с воротником из цигейки и был похож в нем на чеховского барина, а мы всё смеялись, что сейчас бы в кабак да погреться. А потом лежали на нем под звездопадом, дышали первым мерзлым паром и не загадывали желаний, но шептали друг другу самые тайные слова и признания, а падающие звезды скрепляли их крепче, чем клятвы на крови.
Помнишь, как нежен и весел был первый октябрьский день? Как мы блуждали в пересохших озерах, где камыш рос выше солнца и осыпался пуховыми облаками на наши головы и плечи, едва заденешь звенящие от натуги стебли? Помнишь, в каком смятении, в солнечном сплетении перехватывало дыхание и подранком билось сердце, когда забегали в хрустальную, тягучую, воду, с разбега в зеркало осеннего леса? А как грелись и танцевали на берегу обнаженные, словно есть во всем мире только это небо, эта Волга, это солнце и мы-одной кровью крещеные с этой землей.
А как прощались с октябрем, помнишь? В последний теплый вечер "Доля Ангелов" и вино, такое вкусное, такое терпкое, будто черноплодную рябину гроздями рвешь и лесной ежевикой пальцы колешь. Самый любимый, тихий, почти кленовый парк и "Малахитовая шкатулка" в тугом переплете. До темна сказки друг другу читали-рассказывали, ведь ты всегда знал, кто моя любимая героиня.
А теперь... цепная степная зима, пробирает безжалостный ветер и бесконечный холодный вечер. Будем греться?
-----
И вечер поцелует тех, кто ночью полезет в петлю. |
| |
|
| Хильда |
Отправлено: 15 Декабря, 2007 - 10:48:26
|
мятежная валькирия
Покинул форум
Сообщений всего: 270
Дата рег-ции: Окт. 2005
Откуда: Stalingrad
Репутация: 0
Карма 8
|
Kim пишет:Краткое содержание предыдущих серий? Хи, ты упростила мне задачу по сохранению твоих записей. 
В нашей блядской Санте Барбаре))))))
После того, как стало в нашей жежешечке искать все комменты человека в чужих журналах, мне стало не по себе. (Что не помешало мне вбить пару ников в поисковик    ) Более того доставая из кеша удаленные (!!!!!! ага, сколько людей попалилось со своим "ща я тебе удаленный камент пришлю"!!!!!)Я теперь вообще подозрительно отношусь к сетевому обнажению, х.з. мож через 30 лет, когда я стану призедентом/звездой голливуда/многодетной ма, будет возможность по одному нику втаскивать все написанное этим чаром с незапамятных времен в т.ч. и уже удаленное. И назовут наз поколением лузеров, которые махали своими трусами в шоу Трумена.(Отредактировано автором: 18 Октября, 2008 - 12:40:33)
-----
И вечер поцелует тех, кто ночью полезет в петлю. |
| |
|
|
Помощь
Поиск
Пользователи
Кирлиан » Философия » Дом Скорби (Модератор: Vorona)
Описание: Продолжение
